Копаясь в своем фотоархиве, увидел групповой снимок, в центре которого стоит высокий небритый мужчина в камуфляже. Это лидер афганских узбеков генерал Дустум. Этот снимок я сделал несколько лет назад, будучи у него в гостях в Шебергане. Приехав поздно ночью, смертельно уставший с дороги, я, едва добравшись до койки, рухнул в постель и проснулся от звуков, напоминавших курлыканье, раздававшихся с балкона. Их издавали павлины, устроившиеся на ночлег на перилах балкона как на насесте. Одевшись, спустился вниз, и пока прислуга накрывала столы к завтраку, отправился на прогулку по резиденции Дустума. Сияющий под лучами утреннего солнца бирюзовый купол небольшой личной мечети, каптархона — голубятня, радующий взор цветник, в саду — увитая виноградником веранда, на которой Дустум проводил совещания. Бассейн с вышкой для прыжков, сауна, биллиардная, в общем, все как у людей. Живет на широкую ногу, при этом он хлебосол и меценат. Как-то он выделил полмиллиона долларов и пуд золота на реставрацию мечети Хазрата Али в Мазари-Шарифом. За завтраком, моим соседом по столу оказался мужчина в одетой не по сезону кожаной шапке, отороченной волчьим мехом. Было заметно, что она составляла предмет его особой гордости. Как выяснилось, этот головной убор, по форме напоминающий казахский борик, является отличительным знаком чапандозов – игроков в бузкаши. Так в Афганистане называется козлодрание. А Дустум является страстным поклонником этой игры. Кстати, знание об его увлечениях помогло мне наладить с ним добрые отношения.
Отсутствие свободы или полная свобода
«Мы жадно тосковали по свободе. Свободе выражать свои мысли, чтобы действовать без ограничений, без указки, чтобы делать то, что хочется. Иными словами, состояние «быть свободным» истолковывалось неверно — без моральных ценностей и обязанностей. Мы шли к свободе, однако, «оплошали по пути», но так и не решились этого признать. Кроме того, мы не только делали неверные шаги, но и испытывали большое презрение к возможности довериться руководству страны на пути к свободе».
Представьте человека, который 30 лет сидит в тюрьме. Всякий раз, когда он выглядывает через решетку, он вздыхает с тоской, глядя на проходящих мимо свободных людей. Он просто видит людей, но у него нет точного представления, что там происходит. Наконец, после многих лет его выпускают на свободу. Он идет по улице, но теперь уже видит, что люди вокруг — настоящие преступники, бандиты, убийцы, грабители и хулиганы. Изо дня в день он замечает насилие, кровопролитие, моральное разложение. Люди угрожают ему смертью, заставляют делать то, что они хотят, и используют его в качестве боксерской груши. Не будет ли человек чувствовать себя так, как если бы он снова вернулся в тюрьму?
Надя Анджуман: трагедия поэтессы из Герата
Пока в блогах и печатных изданиях идут войны между американскими поэтами и критиками на предмет возможной смерти поэзии, в другой части мира женщины умирают за право писать стихи. В афганском городе Герат, Надя Анджуман была участницей женской группы, тайком с риском для жизни пишущих стихи во время правления Талибана, они собирались вместе в школе по вышивке «Золотая игла». После того как правящий режим Талибана пал, вышла ее первая книга в количестве 3000 экземпляров. После этого она была убита своим мужем, которому за убийство жены дали один месяц тюрьмы. Коллеги Нади, писатели из клуба «Золотая игла» не сомневаются, что она была убита за то, что писала стихи. Кристина Лэмб из Times Online опубликовала, что думает по этому поводу одна из бывших соотечественниц Нади.
«Я думаю, что он убил ее именно из-за стихов,» — говорит Лейла Разеки — «Он был против того, чтобы она писала стихи. Он никогда не позволял ей приходить на заседания клуба. Когда вы прочтете ее стихи, написанные после свадьбы, вы почувствуете насколько сильны были печаль и горе.»
Виноград Герата со всемирной репутацией
Провинция Герат известна на весь мир как кладезь лучшего винограда, именно здесь выращивается самый высококачественный «драгоценный» виноград. История культивирования винограда в этой провинции Афганистана началась несколько столетий назад. На сегодняшний день известны более 130 сортов винограда, выращиваемых в Герате, из которых более 24 видов наиболее распространены и поставляются на местные рынки.
Руководитель отделения департамента сельского хозяйства в Герате Башир Ахмад Ахмади отметил в беседе с журналистом The Kabul Times, что сезон сбора винограда начинается с середины весны, когда сорта Роча и Халили появляются на местных рынках, а заканчивается конце октября, когда созревают сорта Мир Ахмади и Фари.
Тайна фараона: Памятные встречи в Панджшире
“Центр Льва Гумилёва” продолжает серию публикаций путевых заметок, очерков, интервью нашего журналиста Искандера Аманжола из сегодняшнего Афганистана. Это специальный проект: Искандер сейчас по заданию нашей редакции в Афганистане и передаёт нам свои впечатления в режиме он-лайн. И можете задавать ему вопросы. На этой неделе он поехал в Пандшир
Начало: Путевой афганский дневник (часть 1)
И снова раннее утро. Настроение самое что на есть приподнятое. Мое монотонно-убийственное ожидание встреч с афганскими политиками нарушает поездка. Да еще какая! В Панджширскую долину – вотчину легендарного Ахмад-шаха Масуда. Это моя третья поездка туда и второе паломничество на его могилу, тем не менее я весь в предвкушении предстоящих впечатлений. Жаль, но стараниями афганских политтехнологов его превратили в некоторое подобие лубочного Бовы-королевича. Невдомек им, что это умаляет его истинную сущность и значимость. Возможно, что так и задумывалось. Увы, нам не привелось встречаться, но мне доподлинно известно, что он был другим.
Афганская головоломка
“Центр Льва Гумилёва” продолжает серию публикаций путевых заметок, очерков, интервью нашего журналиста Искандера Аманжола из сегодняшнего Афганистана. Это специальный проект: Искандер сейчас по заданию нашей редакции в Афганистане и передаёт нам свои впечатления в режиме он-лайн. И можете задавать ему вопросы
Начало: Путевой афганский дневник (часть 1)
Сложности понимания
Ранее утро, которое я хотел посвятить поискам и посещению кабульской синагоги. Занятно, евреев в Афганистане уже нет, а синагога сохранилась, впрочем, как и кладбище. Несколько лет назад, будучи в иранском Сенендедже, мне удалось побывать в несторианском храме. Это течение в христианстве исповедуют ассирийцы, которые вопреки расхожему мнению не исчезли во тьме веков. Как и евреи они разъехались кто куда, а церковь сохранилась. К моему удивлению, чистоту и порядок в ней поддерживали иранцы, они же еженощно возжигали лампады. И тут раздался телефонный звонок. Это звонил один из тех, встречи с которыми я усердно домогался. «Приезжайте, другим временем для встречи не располагаю! Я выслал за вами машину», — сказал он. В своих прежних поездках по Афганистану, я не раз пользовался его поддержкой и советами. Более того, его мнения и суждения по вопросам текущей политики в моих умозаключениях всегда служили одной из реперных точек. Пришлось пожертвовать походом в синагогу.
Страна на изломе истории
“Центр Льва Гумилёва” продолжает серию публикаций путевых заметок, очерков, интервью нашего журналиста Искандера Аманжола из сегодняшнего Афганистана. Это специальный проект: Искандер сейчас по заданию нашей редакции в Афганистане и передаёт нам свои впечатления в режиме он-лайн. И можете задавать ему вопросы
Путевой афганский дневник (часть 1)
Базар как Вандея
«Куда сегодня едем?», — спрашивает водитель. «В Шур Базар», — это район, в котором я прежде не был. Сегодня пятница – выходной день. Афганцы его блюдут свято: на базар сходить, повозиться с детишками – афганцы чадолюбивый народ, дома что-нибудь починить надо, свершить намаз в мечети и послушать проповедь муллы. Сходить в мечеть в пятницу, это как «матч, который состоится при любой погоде». В остальные дни недели ее посещением можно манкировать и молиться дома. Поэтому у мечети «Шахид ул шамшерха» сегодня творится форменное столпотворение. Ее название означает: «Место гибели витязя, сражавшегося двумя мечами». На том месте, где пролилась кровь шахида – павшего за веру, возвели первую в Афганистане мечеть, это было еще в эпоху распространения ислама.